Я решила поделиться своими мыслями на этот счет, потому что я последнее время часто слышу, казалось бы, парадоксальную вещь: «У меня нет запроса». Человек принял решение прийти к психологу, потратил на это время и деньги, а запроса (как бы) нет.

Разговаривала как-то с подругой. Она поделилась, что всё хочет к психологу прийти, но никак запрос не сформулирует. Есть что-то, что причиняет страдания, но в слова это не помещается. А как же без запроса-то к психологу прийти? Неприлично, дескать.

Я часто слышу от коллег-психологов, что они не работают без запроса. В первом случае речь идет о том, что человек не причиняет помощь, не дает непрошенных рекомендаций и вообще не лезет с этой своей психологией. Но также есть коллеги, которые требуют от клиента свой запрос непременно отшлифовать и в слова упаковать красиво. Запрос должен быть точным и конкретным. Есть в этом доля смысла – безусловно, запрос должен быть, иначе, как мы поймём, в каком направлении нам с клиентом идти (читай – двигаться наощупь).

Для меня «у меня нет запроса», в первую очередь, говорит о том, что есть какая-то трудность, но лежит она отнюдь не на поверхности. Вроде бы всё хорошо, но иногда почему-то хочется умереть. Вот мне плохо-плохо-плохо, лег спать, утром проснулся, и вроде нормально, а чего мне вчера плохо-то так было? Наверное, придумал сам себе страдашки, сам дурак. Или это не просто трудность, а трудность, состоящая из кучи компонентов, хорошенько укоренившихся в жизни человека. Так бывает. Запроса как будто бы нет, но он есть. И это абсолютно нормально. И это то, что можно и нужно нести на терапию.

Вообще, какие бывают запросы?

Запросы бывают:
На психологическое консультирование;
На психотерапию.

Что касается психологического консультирования, здесь как раз запрос конкретный, как правило, рассчитанный на одну-две-три встречи. Человек приносит свою локальную трудность. Например, помощь в принятии решения. И здесь мы работаем, условно, на результат – человек принял решение. Эта работа менее глубинная, но бывает так, что её абсолютно достаточно. Бывает и так, что она перерастает в психотерапевтическую, когда «принять решение» – это верхушка айсберга, а под водой куча всяких трудностей, и, ища решения прямо сейчас, человек только навредит себе.

Психологическое консультирование так же предусматривает информирование о механизмах, причинах, стадиях, техниках всяких психологических явлений.

Запрос на психотерапию более глобален. Он охватывает более объемные трудности человека. Он как раз про ту часть айсберга, которая под водой, она менее заметна, но она есть. Условно, эта «часть айсберга» (простите, я доподлинно не разбираюсь в процессе формирования айсбергов) как-то сформировалась, что верхушка именно такая, форма его верхушки обусловлена большим количеством жизненных контекстов и т.д. В психотерапии мы работаем со всем айсбергом, не только с его верхушкой.

Запросы в психотерапии бывают:
Первичными;
Рабочими.

Так вот, первичный запрос – это то, что вот прямо сейчас беспокоит клиента. Что доставляет ему неудобство, от чего бы ему хотелось избавиться, что приобрести, что его изводит, из-за чего он находится в постоянном напряжении, тревоге и т.д. Он не должен быть каким-то особенным. Он такой, какой он есть. Как есть сейчас, как чувствуется, мыслится человеком.

Рабочий запрос – это то, что формируется в ходе работы. Порой на то, чтобы сформировать рабочий запрос, уходят с десяток встреч. Дело в том, что темп у каждого разный. Трудности разные. Контексты разные. Хочется одного, а, на самом деле, хотя одного, человек хочет другого. Всё это может раскрыться только в ходе работы. Для меня рабочий запрос – это результат совместного исследования.

Еще запросы бывают реалистичными и нереалистичными, но это отдельная песня.

 

Автор:  Анастасия Зверко, психолог, координатор волонтерского проекта Службы «Ясное утро»