На горячую линию “Ясное утро” обращаются не только пациенты, которые активно борются с онкозаболеванием, но и те, кто завершил курс лечения и победил рак. Например, в прошлом году пациенты в ремиссии обращались в 9% случаев. Это еще раз подтверждает необходимость организации психосоциальной реабилитации и для бывших пациентов.

Онкология и ее лечение, несомненно, является большим стрессом для пациента. И хотя пациенты выздоравливают, около 25% людей в ремиссии испытывают постоянные проблемы, включая тревогу, депрессию и другие психологические и социальные расстройства.

Предлагаем вашему вниманию выжимки из интервью “Meeting Cancer Survivors’ Psychosocial Health Needs: A Conversation with Dr. Patricia Ganz” с доктором медицинских наук Патрицией Ганц из Комплексного онкологического центра имени Йонссона при Калифорнийском университете, на тему психосоциальных расстройств у людей, переживших рак, а также проблем и возможностей в этой области. 

– Создается ли у вас впечатление, что врачи задумываются о потребностях психического здоровья людей, переживших рак?

Большинство врачей хотели бы думать об этом, но часто пациент в большей степени сосредоточен на физических симптомах и на том, что нужно сделать для продолжения лечения. 

Безусловно, пациенты хотят знать, как они могут следить за своим здоровьем после рака, в том числе, за психическим. Однако зачастую эмоциональное воздействие от диагноза и лечения рака проявляется только через 6 месяцев или год после окончания лечения. Поэтому нередко тема психического здоровья поднимается, если только пациент испытывает сильное беспокойство или выглядит подавленным. 

– Как лечащие врачи могут решить проблемы психического здоровья своих пациентов?

Врач может сказать: “Мы знаем, что восстановиться после этого как физически, так и эмоционально будет трудно. Пожалуйста, дайте нам знать, если после диагностирования рака у вас участились физические или эмоциональные проблемы. Мы здесь для вас и можем направить к специалистам: есть много ресурсов, которые помогут вам справиться с физическими и эмоциональными последствиями рака”.

– Какие самые большие проблемы возникают при оказании психологической помощи людям, пережившим рак?

Есть несколько трудностей: во-первых, это стигма, накладываемая обществом при обращении за любой помощью, связанной с психическим здоровьем. Кроме того, некоторые онкопациенты являются представителями культур, где обращение за помощью такого рода непривычно. 

Во-вторых, существует тенденция к разрозненности в оказании помощи из-за специализированного характера современной медицины. Все было бы намного проще, если мы могли интегрировать психосоциальную поддержку как часть ухода и не рассматривать ее как нечто отдельное. И в этом может помочь врач, который внимателен к человеку в целом – как к разуму, так и к телу.

– Какие из вышеупомянутых трудностей легче всего разрешить?

Существуют короткие опросники, такие как опросник здоровья пациента или сокращенно PHQ-4 (Kroenke et al., 2009), которые позволяют выявить тревогу и депрессию. Их легко использовать в клинике: всего два вопроса о тревоге и депрессии могут выявить людей с серьезными проблемами. Если клиницисты предпочитают не использовать письменный или электронный опросник, они могут задать вопросы из него, а затем выяснить, как решить эти проблемы.

Вам даже не обязательно спрашивать человека напрямую, есть ли у него депрессия – вы можете спросить о настроении, грусти и симптомах, которые могут быть признаками депрессии, таких как усталость, проблемы с засыпанием и концентрацией внимания. Эти симптомы довольно распространены среди людей, переживших рак и будут влиять на самочувствие, качество жизни человека и его выздоровление, даже если его состояние не соответствует критериям депрессии.

– Существуют ли проблемы или ограничения в оказании психосоциальной поддержки пережившим рак, которые трудно устранить?

Среди врачей есть несколько опасений: во-первых, что если у пациента начать искать проблемы с психическим здоровьем, то можно открыть ящик Пандоры. Во-вторых, что устранение тревоги и депрессии займет слишком много времени. 

Однако недавнее исследование пациентов с раком молочной железы (Hahn et al., 2022) показало, что менее 10% людей, прошедших скрининг на депрессию в общественных онкологических клиниках, соответствуют критериям, по которым их необходимо направить к специалисту. 

Так, скрининг на депрессию говорит пациенту, что вы заботитесь об этой части его жизни. Он также говорит, что если у пациента возникнут проблемы в будущем, то мы сможем найти того, кто поможет. А для тех, кто испытывает трудности сейчас, появляется осознание того, что это одна из проблем, с которыми люди могут столкнуться при раке.

К сожалению, любые виды психосоциальных медицинских услуг, такие как психотерапия или тренинг осознанности, не являются частью обязательного медицинского обслуживания, и не могут регулярно оплачиваться клиниками из-за того, как устроена наша система медицинского страхования. 

Однако я надеюсь, что ситуация может измениться. Например, в вышеупомянутом исследовании (Hahn et al., 2022), что в клиниках, где проводился скрининг на наличие депрессивных симптомов и направляли пациентов, нуждающихся в помощи, к специалисту по поведенческому здоровью, наблюдалось снижение числа посещений онкологов. Это не слишком удивительно, поскольку пациенты, испытывающие беспокойство или тревогу, часто приходят на прием к врачу чаще.

– Есть ли конкретные вопросы психосоциального благополучия у подростков и молодых взрослых (в возрасте 15-39 лет), которые вы считаете особо важными для решения?

Скрининг на психологический дистресс и оказание психиатрической помощи должны быть приоритетом номер два после лечения рака. Ко мне регулярно обращаются молодые взрослые, прошедшие через тяжелое лечение, и когда я проверяю их на депрессию, она зашкаливает. Иногда это связано с другим жизненным опытом, полученным до обнаружения онкологии. Но в других случаях это связано с тем, что их жизнь пошла под откос из-за болезни.

– Есть ли конкретные вопросы психосоциального благополучием людей, переживших рак, которые вы считаете более приоритетными?

Несмотря на важность того, что некоторые профессиональные организации одобрили проведение скрининга всех онкологических пациентов и лиц, переживших рак, на предмет психосоциального дистресса, одного скрининга недостаточно. Врачи должны быть в состоянии связать людей со многими научно обоснованными и высокоэффективными психосоциальными услугами. Изучение того, как внедрять и распространять эти виды услуг, имеет решающее значение, и именно в этом заключается суть дела.

Поиск наиболее эффективного способа донести работающие инструменты и стратегии до людей, которые в них нуждаются, сейчас лежит в сфере моих интересов. Нам также необходимо выяснить, как нормализовать предоставление услуг психосоциального здоровья как часть высококачественного лечения рака. Клиницисты должны иметь в своем распоряжении меню из вариантов лечения: если одна стратегия не работает для кого-то, или если она ему не нравится и он не хочет ее использовать, можно попробовать другую стратегию. 

Мы не можем сдаваться и говорить, что удовлетворение потребности людей, переживших онкологию, в психосоциальном здоровье,  является слишком сложной задачей. 

Мы в “Ясном утре” уверены, что забота о психическом здоровье является важной составляющей комплексного лечения как на начальных этапах заболевания, так и впоследствии. Следует помнить о том, что в основе физического здоровья лежит поддержание психологического благополучия, придающего силы в борьбе с онкозаболеванием. 

Порой состояние подавленности, беспокойства и тревоги настигают внезапно, и нет возможности обратиться к специалисту здесь-и-сейчас. Вы не должны переживать тяжелые моменты в одиночку. Позаботьтесь о себе и  обратитесь на горячую линию помощи онкопациентам и их близким по телефону 8-800-100-01-91 (круглосуточно, бесплатно, анонимно).

Источник: Meeting Psychosocial Health Needs of Cancer Survivors – NCI

Текст подготовлен Марьям Гамзаевой при поддержке Фонда Президентских грантов