В современных реалиях онкопациентам доступны разные форматы получения психологической помощи. Самый простой – взять мобильный телефон и позвонить на профильную (то есть работающую для онкопациентов) горячую линию, задать волнующие вопросы и заручиться профессиональной поддержкой. Это самый доступный вариант, к тому же круглосуточный и бесплатный. В периоды прохождения лечения в стационаре к нему добавляется возможность очной встречи с психологом, а при необходимости и не одной. Пусть пока не во всех, но в крупных городских лечебных учреждениях есть возможность поговорить с психологом, буквально не отходя от капельницы. Пациент может узнать о доступности такой консультации у своего лечащего врача.
В этой статье мы рассмотрим особенности работы онкопсихолога в стационаре (формат – обход палат, а также работа с пациентом по рекомендации врача) и основные различия между телефонным консультированием и очной работой.
На первый взгляд, для онкопсихолога разница будет определяться лишь рабочим форматом и его очевидными особенностями. Дежуря на телефонной линии, мы сталкиваемся с дефицитарностью взаимодействия: не видим пациента, его мимику, взгляд, выражение лица; опираемся только на слух, стараясь извлечь максимум из того, что говорит абонент и как говорит. Когда же мы входим в палату, мы пациента и слышим, и видим – видим, как он выглядит и как смотрит, можем воспринимать и использовать в работе весь спектр вербальной и невербальной информации.
Очный формат, конечно же, обогащает коммуникацию, обеспечивает эффект полного присутствия, но это далеко не единственное и, возможно, даже не самое принципиальное отличие. Гораздо более ощутимое воздействие на качество консультации оказывает то, что на горячую линию абонент звонит сам, по своей инициативе, и звонит с запросом. Это обязательное условие получения консультации на линии «Ясное утро» – нельзя позвонить, просто чтобы поболтать или просто выговориться. Мы просим абонентов сформулировать проблему, а лучше – задачу.
До звонка абонент проделал немало внутренней работы, прошел путь: осознал свои переживания, признал их тяжесть, а также то, что сам с ними не справляется. Он принял самостоятельное решение позвонить на линию и обратиться за помощью. Он верит в то, что разговор с психологом может ему помочь, у него есть потребность говорить о своем эмоциональном состоянии. Бывает, что абоненты звонят раз за разом, достаточно часто, получают психологическое сопровождение жизни – это помогает пережить непростой период. Причем именно в непростые, кризисные периоды абоненты чаще всего и обращаются на линию. Что это за периоды? Это первые дни и недели после получения диагноза, первые дни и недели после рецидива, периоды перед контрольным обследованием, состояния острого горя от потери близкого.
В стационаре психолог видит пациента в совершенно другой фазе, другом эмоциональном состоянии. Оно гораздо менее острое. К примеру, если на линию звонят люди, только столкнувшиеся с диагнозом или переживающие рецидив, то для проходящих лечение этот тяжелый этап чаще всего уже позади или еще не наступил. Их психика адаптировалась к новости о болезни, они переключились на действие (лечение), и острые эмоции несколько сгладились. Получая терапию, пациенты сконцентрированы на ее результатах, на своем самочувствии, соматических проблемах. Именно эти факторы в этот момент определяют психологическое благополучие более всего другого. Пациенты заняты физическими симптомами, устремлены в будущее, рассчитывают на результативность лечения и не хотят погружаться в мир своих страхов, тревоги, не хотят думать о плохом. Нередко можно услышать такие высказывания: “А чем мне поможет разговор? Вы же меня не вылечите”, “Какой смысл переживать, лучше действовать!” Принимая частичную справедливость этих суждений, нельзя не заметить разницу позиций отказывающихся от разговора пациентов и тех, кто звонит на линию. Избегание и неготовность признать сложные чувства нередко говорят о защитных реакциях вытеснения, отрицания, интеллектуализации, которые осложняют и затормаживают психологическую адаптацию к болезни.
Таким образом, в стационаре, где система записи к психологу не практикуется и консультант сам обходит палаты, специалист гораздо чаще сталкивается с ситуацией отсутствия запроса. Это ключевой фактор, который определяет степень эффективности взаимодействия психолога и пациента. Бывает, что к “сложным” пациентам психолога может направить врач, но и в этом случае нет гарантии, что пациент признает свои эмоциональные сложности и захочет о них поговорить. Консультанту здесь бывает необходимо начать с нейтральных вопросов о самочувствии, аппетите и сне, истории диагностики и болезни, прежде чем можно будет перейти в область эмоциональных переживаний. Нередко и в этом случае можно встретить стойкое сопротивление и нежелание говорить.
Также стоит учитывать, что пациент проходит агрессивное лечение, принимает сильнодействующие препараты, которые оказывают воздействие не только на физическое состояние, но и на работу нервной системы. Пациент становится более чувствительным, мнительным и уязвимым.
Следующую сложность представляет сеттинг. На горячей линии абонент может рассчитывать на анонимность и приватность. В стационаре даже при наличии отдельного кабинета пациенту может быть комфортнее оставаться в кровати, находясь под капельницей в присутствии соседей по палате. Если разговор происходит в коридоре отделения, приватность остается ощутимо ограниченной. Привычная для абонента горячей линии анонимность также оказывается недостижимой, поскольку в процессе консультации пациент подписывает информированное согласие, предоставляя свои личные данные.
И последним препятствием отметим негативные установки в адрес психолога, существующие у значительного количества пациентов. Чаще всего они не имели опыта взаимодействия с психологом, и им кажется, что, если пришел психолог, значит, “все очень плохо”: “психолог пришел, чтобы сообщить что-то плохое”, “с психологом придется говорить про смерть”, “психолог пришел, чтобы поучать, как принять диагноз”. Конечно, развенчание таких установок даже при согласии пациента на разговор заняло бы время.
Все эти сложности оказываются преодолимы в тех ситуациях, когда у пациента действительно есть запрос, когда он с открытостью и интересом охотно откликается на предложенную возможность консультации. Наличие желания и готовности говорить уводит проблемы сеттинга на второй план, и бывает, что за одной консультацией следует вторая и третья, когда пациент возвращается на следующие курсы терапии. Представляется, что нынешняя система обхода может служить начальным этапом, который ненавязчиво и постепенно создает благодатную почву, в которой через время вырастет готовность пациента активно пользоваться помощью психолога при нахождении в стационаре и после выписки.
Завершая беглый обзор очного формата работы консультанта в стационаре, стоит отметить, что внедрение психологической помощи в стандарт работы лечебного учреждения повышает качество оказываемой медицинской помощи – прежде всего, субъективно воспринимаемое пациентами. Тот факт, что к каждому впервые поступившему на лечение пациенту подходит психолог, расспрашивает о самочувствии и состоянии, рассказывает о возможности получения психологической консультации в условиях стационара, повышает в глазах пациента уровень медицинского обслуживания, который предлагается ему в рамках ОМС.
Автор: Светлана Хатуева, специалист-психолог Службы “Ясное утро”
#ясноеутро #онкопсихолог #онкопациент #стационар